Письмо от Ризли было в какой-то степени умилительным, составленное из каких-то этикеток, словно комплимент, персональный и самый лучший. Ноа не сдержал заинтересованной улыбки, читая короткое послание: становилось очень интересно. Амэнома всё гадал, насколько герцог будет проницателен и как поступит после того маленького взрыва в рюмочной. Обидится, разозлится, проигнорирует? И вот на руах ответ, и какой! Всё сошлось на заключении, что Ризли парень весьма рисковый. Иллюзий на свой счёт Ноа не строил, прекрасна зная, кем является для почти всего живого в Тейвате, поступал он так осознанно и с большой любовью к делу.
Задумчиво накручивая прядь волос на палец, Аменома размышлял дальше. Зачем герцогу нужен такой сомнительный сотрудник и что за веселье сможет предложить? Выгодно ли это обеим сторонам? И как Ризли собирается гарантировать, что Ноа его не кинет на полпути, передумав, если даже он сам не мог вот так сходу выдать эту гарантию? В жизни всякое случается.
И чем дольше Ноа думал, тем плотнее подходил к решению отправиться в Меропид. Возможно этот ход покажется не самым умным со стороны, ведь тюрьма останется тюрьмой, как ты неё не назови, а пройдохи вроде Амэномы обычно гордятся тем, что их поймать невозможно, но что значит эта гордость? Не весело, а в спину всё ещё дышит Синдикат: пускай их верхушку Ноа сдал с потрохами, у этой химеры легко вырастет десяток новых голов, и почти все они хотят откусить от него кусок побольше. В этом смысле Меропид был решением целых двух вопросов. Во-первых, это поможет унять любопытство относительно Ризли и его интригующих приглашений, и во-вторых, даст время передохнуть от навязчивых убийц, Синдикат в крепость сунуться не рискнёт даже ради такого лакомого куска, как жизнь Ноа.
Своим личным именем Амэнома дорожил, и иметь в деле арест на пустяковый срок за несущественную кражу не пожелал, а потому в крепость конвоировали Франциска Вёрта. Хищение у благородной дамы дорогого фамильного украшения с рук не сошло, вот и отправили беднягу подумать над своим поведением в Меропид на месяцок.
Сразу после оформления Франциска отправили знакомиться с порядками крепости: распорядок работы и отдыха, столовая, система купонов, станки для изготовления деталей меков. Глядя на последние, Ноа непроизвольно скривился, качество кузни было непривычно низким для него. Но всё же даже этого достаточно, чтобы сколотить небольшой стартовый капитал купонов. Оказалось, за качество никакой особой прибавки нет, но в то же время работать с металлом плохо он, как выяснилось, не умел, даже очень стараясь, получилось как-то неловко. Чтобы исправить это недоразумение, Ноа отправился на панкратион, сделать пару ставок. Спустя неделю или около того «разноглазому чудовищу» в зал даже заходить запретили, а стартовый капитал купонов вырос вдвое. Вероятно, и в медотсеке работы прибавилось. Ну, пусть не скучают там!
Дальше в ход пошли другие развлечения, вроде гарантированного улова нужного обеда в столовой и прочий обман, чтобы набрать купоны.
Спустя две недели «разноглазое чудовище» стало предметом обсуждений, дискуссий, споров и драк - последнее обычно начиналось в попытке кого-то из несчастных дураков побить Ноа за всё плохое, что он натворил. Однако же тюремщики Меропида делали своё дело исправно, не допуская рукоприкладств и поножовщины, предохраняя белоснежный пиджак от грязи и крови. Ирония заключалась в том, что особо буйных желающих свернуть Амэноме шею сажали в карцер: он неизменно провожал бедолаг нежнейшей улыбкой.
«Чего бы ещё такого сделать, чтобы мой милый герцог наконец обратил внимание, что я уже здесь и томно вздыхаю, ожидая свидания?» - Ноа хмыкнул. У него появилась идея запустить инфляцию премиальных купонов, полностью разрушив экономику Меропида.