Этот год выдался слишком сумбурным и стремительным. Еще не успели завязаться цветы граната, а Сяо уже чувствовал, что превысил допустимый лимит возможных ошибок и промахов. Случилось многое и с землями, вверенными под защиту Яксы, и с самим демоном, и это требовало если не порицания (видит Архонт, больше, чем сам себя, вряд ли мог кто-либо осудить Алатуса за провалы), то мудрого совета и наставления, коим будет руководствоваться Охотник на демонов в час крайней нужды.

Но Владыка Камня отошел от правления Ли Юэ, и было крайне неразумно и непочтительно нарушать его отдых и уединение своими визитами и проблемами. Сяо делал что мог, действуя без оглядки на кого-либо. Но результатами его усилий стали руины Увана и стылый ветер, пронизывающий до костей. Не слишком вдохновляющее начало с далеко не самыми приятными последствиями.

Собраться с силами для того, чтобы повиниться господину Чжун Ли за содеянное, требовало еще большей выдержки, чем отправиться в бой без надежды на возвращение. В последнем случае Сяо хотя бы мог не чувствовать себя бесполезным и глупым настолько, что становилось мучительно и плохо от своих поступков. Но, как говорили мудрецы-отшельники, нарисовав первый штрих, нужно закончить все слово.

… Алатус не собирался встречаться с Мораксом вот так. Будь его воля – он отложил бы еще на несколько дней этот разговор, а может даже и недель, снова увязая в делах и бдение, следуя собственному пути, доверяя лишь копью и личному суждению. Но вот, желая найти покоя и уединения, дабы привести мысли в порядок и решиться на сложный для Яксы отчет (выговор?), он отправляется к самой отдаленной беседке под облаками, желая немного пройти этот путь ногами, давая возможность голове отдохнуть. Тот факт, что демон возник прямо перед своим господином – была истинная случайность!

– Владыка!.. – он все еще не может отвыкнуть звать господина Чжун Ли иначе, словно бы тысячи лет привычки сильнее желаний и стремлений. В неловкости склонившись на одно колено, Сяо молчит, панически размышляя, что говорить дальше. Сказать, что сожалеет? Прямо тут, на тропе, ведущей наверх? Или стоит сослаться на дела и уйти, не причиняя беспокойства своим присутствием? Или завести разговор позже, когда они поднимутся наверх? – Мне… есть, что Вам сказать, – совершенно внезапно сам для себя, все же решается на разговор Алатус, и он словно бы заново нырнул в ледяные воды морей, чувствуя, как адреналин разгоняет быстрее ихор по венам.

И, не смотря на свои слова, Сяо не двигается с места, ожидая ответа, тем самым ощущая неловкость как от того, что появился внезапно, так и от того, что он вынуждает ему ответить на просьбу. Ветер, словно бы веселясь над ситуацией, шевелит рукав одеяния, и талисман из нефрита скребет по камню. Тихо. Едва слышно. Но в возникшей пустоте звуков это вполне ощутимо.

Якса поджимает губы, коротко беззвучно вздыхая, надеясь услышать если не ответ, то хоть какой-то звук, хоть крик летящего журавля или же клекот орла. Сяо согласен даже на крик о помощи, который вынудит Охотника на демонов, сославшись на необходимость отбыть, сбежать из ситуации, которую он сам и создал.

Лёгким росчерком пера явившийся перед ним Якса с небрежностью храброй пташки, ворвавшейся в окно кабинета, вихрями смёл со стола все бумаги да перечеркнул планы консультанта на день грядущий.

Владыка... да, спустя столько времени не выжечь так просто въевшиеся привычки, только отчего-то в глазах Сяо крылся едва читаемый испуг, будто встречи этой он вовсе не планировал. Кивает Чжун Ли вместо приветствия - лишних свидетелей в округе всё равно не было, и никто не мог насладиться множеством вопросов, что могла бы породить эта картина в излишне живых умах. На лице его, привычно спокойном, не пролегло ни тени негодования, и даже излишне тяжкий вздох мужчина подавил, терпеливо ожидая объяснений от свалившегося на его голову юноши... объяснений, которые тот, отчего-то, совершенно не желал выдавать, замерев перед ним подобно статуе.

Ветер пел и плясал, принося с собой свежесть и трели далеких птиц, заполняя собой пустоту, образовавшуюся от возникшей между ними тишины. Словно сам пытался донести своими потоками далекие истории и сказания, раз уж застывшие слушатели не желали даровать ему своих собственных.

Кажется, дальнейших пояснений он не дождётся. Но, стоило Мораксу лишь приоткрыть рот в намерении побудить Яксу продолжить свою речь, как округу прорезал яркий гневный крик, вмиг погасив все остальные звуки по праву сильнейшего.

Ох, и этот голос он прекрасно знал. Его обладатель мог быть крайне громким вопреки сложившемуся общественному мнению, когда искренне желал того.

- Кажется, что-то случилось. - Коротко резюмировал мужчина, стоило только писку в ушах, что привыкли до этого наслаждаться лишь песнями природы, уложиться. Свои надежды на спокойный вечер в компании чая он окончательно похоронил секундами ранее, скоро смирившись с тем, что планы придётся несколько подкорректировать. От чая, впрочем, отказываться так просто не спешил. - Пойдем проведаем, как там этот беспокойный юноша; после я выслушаю, о чём ты хотел мне поведать.

Гнев не страх, что мог скрывать за собой опасения за собственную жизнь, потому в путь мужчина двинулся не слишком спешно, даром что идти в самом деле было близко. Даже слишком. Но кто же из Адептов подсказал ему это место, куда большинству людей хода нет?

Взгляд янтаря упирается в златовласую макушку, обладатель которой как раз удобно прервался на восполнение воздуха после столь громкого провозглашения о своём присутствии здесь.
- Ты чем-то обеспокоен? - Раздается спокойный голос архонта, не ведавшего ни жалости, ни нужды к излишней чуткости к чужим чувствам, обнаженным столь ярким способом. Не чувствуя ни малейшего стеснения от сложившейся ситуации, мужчина невозмутимо проходит дальше и изящно усаживается за один из стульев беседки. Пусть и не сопровождает свои действия пояснениями, лишь по его внешнему виду уже становится предельно ясно - Чжун Ли добрался до своей вожделенной цели и покидать её в ближайшее время совершенно не собирается.

Хоть что-то этим беспокойным днём должно пойти по и так претерпевшему глобальные изменения плану.

Путешественник, вне всяких сомнений, обладал умением ставить Яксу в затруднительное положение. Для этого ему даже не нужно было ничего говорить – шага с края платформы было вполне достаточно, чтобы Сяо испытал нечто среднее между ужасом и замешательством одновременно, потому как Владыка даже не дрогнул от действий героя региона.

Приглашение от бывшего Архонта сесть демон принял скорее машинально, слишком обескураженный ситуацией и происходящим. Дошел до своего места, усаживаясь на каменное сидение, прежде чем увидел возвращение Итэра, чувствуя, как натянутая струна души немного ослабляется.

Это чувство расслабленности и оправдание, что выдал путешественник, явно намеривавшийся покинуть случайную компанию, возникшую в беседке над облаками, отвлекли Охотника на демонов от его тяжелых внутренних метаний, и Сяо склонил голову в согласии со словами Чжуна Ли,  обозначая тем самым, что третий совершенно не помешает, тем более, что Итэр раньше занял это место для медитаций и созерцания пейзажей. Ну, или для того, чтобы выпустить эмоции, что копились внутри…

И лишь спустя мгновение умиротворения, до демона дошло, что теперь свидетелем признания Яксы будет не только Моркас, но и тот, кто спас страну Камня.  Не то, чтобы Сяо надеялся скрыть данный факт от кого-либо, он привык смело принимать наказания за свершенные ошибки, считая справедливым подобную систему. И все же, перед Итэром ему хотелось предстать не в образе неумелого защитника, что подвергал смертных лишь опасности, став предвестником ненадежности будущего, но умелым воином и достойным соратником, которого должно призвать в час необходимости. Возможно, именно потому, что озарение происходящего ослепило Охотника на демонов, он все же произнес то, что хотел отложить на потом:

– … я должен Вам рассказать, – Сяо проглатывает «Владыка», не позволяя обращению сорваться с губ, но привычки тела куда сложнее вытравить из своей сущности. Стоило только озвучить начало, как он уже оказался в коленопреклоненной позе, склоняясь пред взором, положив вперед перед собой оружие, выражая всем своим видом почтение и смирение. Не то, чтобы Охотник на демонов часто совершал ошибки, но какая-то часть его сознания отказывалась действовать иначе в подобных ситуациях. – Дворец Уван и склон, на котором он был расположен, были уничтожены, – слова тяжелыми камнями падают омут спокойствия и умиротворения, пуская сильную рябь, встревоженно расходясь все дальше и дальше. От произнесенных слов и тех, что собирается сказать, Алатус закрывает глаза, готовясь сполна ощутить на себе заслуженный гнев Моракса. – Мной, – чтобы не было разночтений ситуации, добавляет Якса, почти чувствуя кожей, как дрожит испуганный ветерок, решивший устроиться под шатровой крышей беседки. – Склон был насквозь пронизан скверной, и не было иного выбора, кроме как уничтожить его, чтобы не дать заразе распространиться на другие земли.

Сяо не добавляет больше ничего, замерев перед путешественником и Властелином Камня в поклоне. Считает это бессмысленным и ненужным, тратить время и слова на то, чтобы объяснить, почему так задержался с признанием. Что толку от объяснений, что он выполнял свой долг, снова и снова оказывался в боях и заботах, если это никак не уменьшит его вины за содеянное? В чем смысл перечислять свои заслуги, когда его поступок подверг смертных опасности?

На платформе снова возникает молчание, но в этот раз более тяжелое и тягучее, или так только кажется демону. Он застыл на месте, закрыв глаза в ожидании вердикта, чувствуя лишь бесконечную вину перед бывшим Архонтом и, совсем немного, стыда перед Итэром, что невольно стал свидетелем подобной сцены.

Отредактировано Xiao (2025-03-30 21:28:57)

Кажется, и на сей раз он несколько поспешил с суждениями.

Подобно тому, как таяла подобно первому снегу под лучами ещё не остывшего солнца надежда на спокойный день, пусть и в несколько более обширной компании, нежели чем Чжун Ли рассчитывал несколькими часами ранее, столь же незримо испарялись ожидания о том, что пытавшийся разыскать его Сяо в кой-веки решил просто поглядеть на бывшего повелителя да убедиться лично, что тому комфортно средь людей, и выход за пределы Гавани никак не связан с потенциальными проблемами скрывавшего свою личину божества.

Лицо же его сохраняло поразительную невозмутимость, почти лишенную что эмоций, что жизни - и взгляд янтаря, совершенно нечитаемый, всю речь Яксы упирался тому в макушку. И только голос Путешественника разбил воцарившуюся в беседке тишину, что словно захватила невольных путников, окутала невидимыми нитями, что не позволяли ни шевельнуться, ни слова молвить.
По крайней мере, хотя бы чай вкусить удастся.
- Вот оно как. - Лишь кратко изрекает мужчина в ответ на чужую речь, более похожую на раскаяние во всех совершенных грехах. И тихо вздыхает. Атмосфера, повисшая вокруг, ему не нравилась. Столь тяжелое настроение легко могло испортить попытку насладиться грядущим чаепитием, а подобное в планы бывшего архонта совершенно не входило... впрочем, как и многое произошедшее до этого. - Коль не было иного выбора, то нет и смысла сокрушаться о содеянном, ведь в противном случае игнорирование скверны могло обернуться куда более губительными последствиями. - Чжун Ли задумчиво касается пальцами подбородка, ненадолго прикрыв глаза, и лишь этим выдает то, насколько признание Сяо в самом деле его озадачило, заставив задуматься о произошедшем не с точки зрения обычного консультанта, но божества, некогда охранявшего эти земли.

И всё же в янтарных глазах не мелькнуло ни капли удивления. В самом деле, он уже знал о произошедшем. Смело было предполагать, что столь шумное событие ускользнёт от взора истинного правителя Ли Юэ, пусть тот и сложил свои полномочия. Но чистосердечное признание Сяо о деянии его рук служило ещё и иным признанием - о том, что с последствиями своих решений придумать как совладать тот так и не сумел. Властелин Камня, оставивший право и обязанность защиты Ли Юэ, без острой на то необходимости вмешиваться не спешил. Коль вверил свои земли защитникам - не видел и смысла их опекать без меры.

И всё же произошедшее с Уваном непременно даст о себе знать в ближайшее время.
- Позже я проведаю склон, - хотя уже не совсем склон, - и посмотрю, что можно будет сделать с остатками Увана, потому подними голову и присаживайся. Или есть ещё что-то, о чём бы ты хотел мне сообщить? - Новые разрушенные склоны? Срубленные горы? Чьи-то убийства? Скопления монстров? Драки со всякими подозрительными проходимцами? Похищенный тофу?

Чай же, тем временем, стараниями блондина почти обрёл свою лучшую из форм - материальную и ощутимую тонким ароматом. Стоило разобраться со всеми возможными волнениями до того, как приступать к его дегустации. Оставалось лишь удивляться тому, что Итэра подобные признания не вспугнули подобно кролику. Его дар находить себе приключения и становиться свидетелем куда более важных с точки зрения обывателя разговоров в самом деле поражал воображение, но в этот раз герою двух регионов предстоит совершенно иная задача, которую тот видимо решил взвалить себе на плечи сегодняшним вечером - поддержать и без того пострадавший моральный дух одного Яксы. Делать же проблемы с Уваном ещё и его головной болью Чжун Ли и не собирался.

Не искушенный искусством ведения беседы, демон лишь мог догадываться о том, что от него хотел услышать господин консультант, но даже догадки не были близки к истине, блуждая совершенно в другом направлении и плоскости. Услышав, что от него не ждали очередного признания или необходимости в объяснении своих поступков, Сяо почувствовал, как сердце совсем немного успокаивается, а вязкое ощущение паники так же растворяется под порывом ветерка, обдавая лицо юноши приятной прохладой.

– Нет, скорее… я хотел кое о чем попросить, но моя просьба может подождать, – Якса едва заметно улыбнулся, склонившись в легком поклоне за возможность попросить о том, что давно занимало его мысли. Он не спешил, потому как даже не знал, в какие слова облачить свои порывы, лишь смутно чувствовал что сейчас, пожалуй, одна из самых подходящих возможностей. Поэтому, дав себе время, Алатус переключился на помощь в подготовке стола к грядущей трапезе.

Забирая кухонную утварь, Адепт удивленно вскинул брови, безмолвно спрашивая Итэра о его грядущем вопросе. Он не понимал, как своими действиями мог навести его на какие-либо мысли, но предпочел сохранить при себе замечание и уточняющие вопросы. В конце концов, Путешественник не будет тянуть, а господин Чжун Ли наверняка согласиться выслушать и помочь герою региона.

Ободряюще кивнув, Сяо занялся более насущными делами, расставляя посуду на стол, все еще чувствуя себя неловко после того, как не услышал ни единого гневного слова или же не почувствовал взгляда, полного недовольства. Кажется, в собственных мыслях он был настолько критичен в отношении себя, что видел лишь негативный исход после признания. Коротко вздохнув, словно бы от досады, демон с неожиданностью обнаружил, что чайных принадлежностей было приготовлено на три персоны, что означало участие Алатуса в чаепитие. Отказываться от такого сейчас было бы как минимум неуважительно по отношению к бывшему Архонту и герою, поэтому он скромно уселся на один из свободных стульев, рассматривая собственные коленки.

– Мне просто горячей воды, – все же предпринял попытку улизнуть от чайного церемониала Охотник на демонов, снова ощущая себя не умелым воином, тысячу лет сражающийся с самым темным воплощением озлобленной воли, а юным несмышленым демоном, только обучающимся под присмотром старших товарищей.

Еда, приготовленная Итэром, наверняка была превосходной. Все блюда, которые путешественник предлагал на пробу Яксе, обладали изысканным вкусом, раскрывающимся при каждом укусе, и все же, Сяо было сложно привыкнуть к необходимости готовить что-то и есть еду смертных. Ему это казалось мучительным и бесполезным, ведь куда проще было пользоваться дарами природы, получая ровно столько же энергии, не тратя время на готовку, отдавая приоритет другим, куда более важным и необходимым занятиям.

Адепт рассчитывал попробовать совсем немного чего бы то ни было, чтобы не казаться излишне избирательным, но не усердствовать, а лишь создавать иллюзию того, что он ест.

Но что-то во взгляде Итэра показалось Сяо подозрительным. Он выглядел настолько решительным, спрашивая разрешения на вопрос, и почему-то это случилось именно после того, как юноша очень внимательно смотрел на демона. Еще не зная причины, Сяо снова почувствовал, как замирает в напряжении, поднимая взгляд на Итэра.

Чуть бровь приподнял мужчина, едва заслышав, что у Сяо есть к нему просьба - слишком уж редким было это событие - и потому своё согласие и на это отметил небрежным кивком. Нет смысла гадать, с чем связано нежелание яксы озвучивать свои мысли прямо сейчас, лишь собственные мотивы обозначив, но не их суть. Когда настанет момент, Чжун Ли выслушает всё, что у того на душе накопилось.

И всё же противника сегодняшним утром юный адепт выбрал не самого лёгкого, с небывалой дерзостью пытаясь освободить себя от участия в чаепитии. О, этот номер неплохо срабатывал, коль речь шла об иных адептах - те за давностью лет уже давно свыклись с непростым характером Сяо - но взгляд блондина слишком красноречиво упал на юношу в тот момент, стоило ему неосторожно свою просьбу озвучить, словно отмахиваясь от всех попыток Путешественника создать как можно более уютную атмосферу в беседке. Этот златовласый юноша не привык к отказам от своего внимания... что и продемонстрировал вновь, вызвав у консультанта тихий, едва слышный смешок.

Забота в понимании героя двух регионов была довольно забавной вещью. Легко вспомнить было настоятельный совет привязать одного рыжего предвестника к постели чем покрепче да окна для верности замуровать, дабы сбежать не смог. Если этот настрой не пылал лишь на словах, то о дальнейшей судьбе Сяо можно не переживать, что бы тот сам по этому поводу не думал.

- И так же, полагаю, до тебя легко могли дойти слухи, что без должного подношения к обители адептов подходить и вовсе не стоит в поисках их внимания и мудрости. - Мягко откликается консультант, прикрыв глаза. Какие бы контракты и мотивы по защите Ли Юэ не объединяли адептов, откликаться на каждую просьбу их это не обязывало. Но блюда, отвечающие их вкусам, всё же могли заставить их отвлечься от созерцания пейзажей и опустить свой взор на смертных, посмевших прервать их покой. В той же степени это касалось и несчастного Яксы, вряд ли ожидавшего такого пристального внимания к своей диете. Даже у него найти можно было одну слабость. - Если твой интерес связан с тем, не имеется ли невзначай правила, запрещающего адептам наслаждаться едой - могу тебя огорчить, что такового не существует. Для смертных еда подобна жизненно необходимому источнику сил, хоть мечтавшие о вознесении в отказе от неё видят способ воспитания воли и духа, для нас же это... что-то сродни хобби. - Чжун Ли чуть касается подбородка костяшками пальцев, пытаясь переложить давно существующие истины в как можно более простой но изящной форме. - Ты ведь не думал часом, что всё многообразие кухни Ли Юэ есть порождение лишь их рук и изысканий? Как некоторые способны тратить столетия в попытке довести рецепт до совершенства, дабы, насладившись плодами своих трудов, переключиться на следующую цель, так и некоторым чужды что удовольствие от процесса поиска и приготовления, что вкушение уже готовых блюд. - И вовсе не косится краем глаза на одного присмиревшего Яксу, о степени возмущения которого сейчас можно было лишь догадываться. - И коль адепт желает питаться одними цветами да снегом, смею заверить - это его собственный выбор. С моей же стороны пользоваться своим положением и излишне насаждать культуру совместных трапез без чужого на то желания было бы неслыханной грубостью. - И всё же... губы мужчины трогает лёгкая улыбка. - Но мне понятно твоё желание. В любом случае, тот, кого ты должен спрашивать о предпочтениях взволновавших твою душу адептов - не я, а они сами. И лишь из их уст сможешь невзначай узнать о блюдах, которым по силам будет соблазнить даже самых стойких и упрямых из них. Что же касается Сяо... за тысячи лет нам достигнуть сильного прогресса не удалось, как видишь. Но, кто знает, быть может подобное получится у тебя.
Вот так, с поразительной небрежностью, вверяет юного адепта в руки Итэра. Теперь это их общая головная боль - если, конечно, Сяо не испугается подобного напора и не прибегнет к излюбленному плану исчезнуть без предупреждения средь теней и ветров, стирая своё присутствие от пристального взора. Но что-то подсказывало, что и на подобное у Путешественника найдётся чем ответить.